Биологическая обратная связь. Нервная система человека включает два отдела, или две нервные системы: соматическую, или "высший мозг", и автономную (вегетативную), или "низший мозг". Соматическая нервная система находится под произвольным контролем и обеспечивает взаимодействие организма с внешним миром. К ней относятся различные органы чувств. Через нее человек управляет своими произвольными движениями: если он хочет поднять руки, организм реагирует соответствующим образом; если хочет повернуть голову, ему подчиняются органы, имеющие к этому отношение. С автономной нервной системой, контролирующей внутреннюю среду организма, дело обстоит иначе. По-видимому, она работает автоматически, сама по себе, т. е. автономно. Кровяное давление, частота сердечных сокращений, эмоциональные реакции и функционирование желез внутренней секреции находятся, по-видимому, под ее контролем. Однако уверенность в ее автономности была поколеблена экспериментами с обратной связью, проведенными Н.Миллером и другими учеными, которые показали, что люди и даже животные могут контролировать автономную нервную систему. Бабуины, например, произвольно повышали свое кровяное давление, когда получали за это вознаграждение; при сходном режиме подкрепления крысы регулировали частоту сердцебиений; люди также способны достигать удивительного контроля над своим телом и эмоциями, казалось бы совершенно непроизвольными.
Биологическая обратная связь основана на том принципе, что освоение новых навыков ускоряется, когда результаты процесса известны субъекту (что и создает обратную связь). За управлением внутренними органами и мышцами можно следить с помощью электронного оборудования, обеспечивающего мониторинг (непрерывную запись) физиологических показателей. Это позволяет получать информацию о малейших изменениях сердечного ритма, мышечного напряжения и т.п., а следовательно, немедленно отмечать правильные реакции. Если ответные реакции субъекта являются желательными, электронный контроль сообщает об этом, и субъект может продолжать действовать таким же образом. В противном случае он соответствующим образом изменяет свои действия. Необходимо помнить, что обратная связь приводит не только к научению индивида как разумного существа. Его тело тоже научается — оно приобретает способность подчиняться указаниям ("висцеральное научение"). Некоторые исследователи считают, что обучение с раннего детства приемам обратной связи могло бы предотвратить многие эмоциональные и психосоматические расстройства у взрослых.

Хотя изначально психология занималась изучением психической реальности, в 20 в. бихевиористы попытались исключить психику и сознание из психологии. Эксперименты с биологической обратной связью помогли возвратить психику в психологию, показав, что сознание способно воздействовать на телесные функции и даже контролировать их, включая "автономную" нервную систему. Более того, с помощью положительного и отрицательного подкрепления можно вызвать состояние повышенной активности гипоталамуса, что в свою очередь приводит к стимуляции нейромедиаторов, ответственных за передачу нервных импульсов через синапсы. Нейромедиаторы влияют на белок синаптических мембран, который меняется таким образом, что делает синаптическую передачу более эффективной, и тем самым прокладываются пути для освоения новой информации. Следовательно, даже мозг косвенным образом находится под произвольным контролем сознания.

Из этой формулировки вытекает, что сознание — это нечто большее, чем порождающие его физико-химические составляющие, подобно тому как картина художника — это нечто большее, чем нанесенные на холст краски. Сознание контролирует работу всех частей мозга, потому что является самым высоким уровнем организации психики. Так решает современная нейропсихология вопрос о взаимоотношении души и тела.

Социальное сравнение и когнитивный диссонанс. У человека существует не только потребность узнать, почему другие ведут себя так, а не иначе, но и стремление осмыслить и понять происходящее, обрести уверенность в правильности его представлений об окружающем мире. Для этого он постоянно проверяет свои впечатления, сравнивая их с объективными данными; Фрейд называл эти действия "испытанием реальностью". В отсутствие объективных критериев люди проверяют свои убеждения, сравнивая их с аналогичными представлениями, имеющимися у других людей. Совпадение с этими представлениями вызывает такое же "субъективное чувство правильности", как и испытание реальностью. Мнения окружающих используются человеком в качестве социальных мерок и критериев. Для "разрешения диссонанса" личная точка зрения приводится в соответствие с позицией большинства и координируется с поведением. Люди, испытывающие "когнитивный диссонанс", либо меняют убеждения, так чтобы они не противоречили поведению, либо изменяют поведение, чтобы оно соответствовало убеждениям. Например, в одном из экспериментов было показано, что люди, вынужденные причинять ущерб другим, склонны считать, что те сами этого заслужили.

Привлекательность и симпатии. Теория диссонанса основывается на потребности индивида в конформном поведении. Одно из следствий этой потребности состоит в следующем: чем больше усилий требует достижение цели, тем более привлекательной она становится. Если студенты проходят трудные испытания, чтобы попасть в желаемую группу, они считают ее значительно более привлекательной, чем те группы, членство в которых не предполагает соревнования. К числу факторов, определяющих привлекательность для индивида тех или иных лиц или предметов в его окружении, относятся также сходство между ним и "другими", частые контакты, а также его осведомленность о предмете. Значение сходства иллюстрирует поговорка "враг моего врага — мой друг". Другой пример: мы испытываем симпатию к людям, оказывающимся в сходной затруднительной ситуации. Роль частых контактов и осведомленности о предмете широко известна. Так, школьники, вначале недолюбливающие новичка, со временем и увеличением частоты контактов начинают испытывать к нему дружеские чувства. Регулярно рекламируемая на уличных щитах и с экранов телевизоров продукция со временем становится популярной среди потребителей.

Социальная позиция, ее измерение. Этот фактор межличностного общения определяется взглядами, представлениями и установками личности. Социальные психологи уделяют ему чрезвычайно большое внимание. Разработана техника измерения социальных позиций, основанная на применении различных шкал их оценки. Например, для определения позиций людей по спорным вопросам используется шкала Лайкерта, которая помещает позиции в следующей последовательности: 1) решительное одобрение, 2) одобрение, 3) нейтральное отношение, 4) неодобрение, 5) решительное неодобрение. Социальные позиции характеризуются как позитивные и негативные. Их изменение представляет собой движение от негативных к позитивным или наоборот и часто зависит от образа собственного "Я". Например, когда фабричные рабочие получают повышение и становятся управляющими, их отношение к работе резко меняется. Рядовые служащие, становясь менеджерами, меняют свое отношение к управлению. Воздействие на позицию людей требует учета целого ряда факторов. Как правило, люди, придерживающиеся определенной позиции, становятся менее решительными, если приоткрываются ее отрицательные стороны. Но, обращаясь к людям, изначально противостоящим той или иной позиции, политик имеет бóльшие шансы на успех, если осветит обе стороны медали. Если представители малообразованных слоев населения более восприимчивы к тем точкам зрения, которые сходны с их собственными, то людям более образованным необходимо привести аргументы как "за", так и "против". В соответствии с "эффектом популярности", если имя человека связано с неблагоприятным отношением к нему в средствах массовой информации, через некоторое время люди будут помнить лишь его имя, но не саму негативную информацию; другими словами, позиция населения сдвигаются в сторону, благоприятную для индивида.

Социальная фасилитация (англ. facilitate — облегчать) — феномен, связанный со взаимодействием людей. На активность индивида при выполнении того или иного задания, как правило, благоприятно влияет присутствие других людей, вовлеченных в ту же деятельность. Людям больше нравиться посещать театры, когда они полны, обедать, когда другие тоже едят, и бегать, соревнуясь с другими, а не в одиночестве. В основе данного феномена лежит тот факт, что поведение одного человека влияет на поведение другого.

Познание. Сознание, восприятие и память — все это аспекты познания, способности, которые развиваются по мере роста и созревания организма. У ребенка первыми познавательными единицами, "схемами", становятся основные особенности объекта, воспринятые при быстром ознакомлении с ним, например купол как отличительный признак Капитолия в Вашингтоне. Образы, в отличие от схем, являются более детализированными. Детям часто бывает свойственно эйдетическое воображение; другими словами, они могут "видеть" объект во всех подробностях в течение 45 секунд после того, как он исчез из поля зрения. Эту способность маленьких детей не следует смешивать с галлюцинациями. К тому времени, когда ребенок идет в школу, он уже способен познавать символы, например дорожные предупредительные знаки или буквы алфавита. Затем осваиваются общие понятия, объединяющие конкретные, отдельно существующие предметы. Наконец, когда разум приобретает способность устанавливать связи между различными понятиями, он переходит к правилам, таким, как формальные правила математики и логики.

Когнитивное развитие. Очень важная и пользующаяся признанием теория когнитивного развития была предложена швейцарским психологом Жаном Пиаже. Пиаже обнаружил, что психика ребенка устроена совершенно иначе, чем психика взрослого. Например, дети полагают, что если предмет движется, то он живой, а название предмета как бы "сидит" внутри него. Детский вопрос "почему?" связан с уверенностью, что каждая вещь имеет свою цель. Дать научный ответ на вопрос ребенка "Почему звезды светят?" — значит совершенно его не понять. В детских разговорах заметно отсутствие социальной ориентации: дети скорее говорят при других, чем с другими. В отличие от эгоцентричных взрослых, которые становятся таковыми по собственной воле, дети эгоцентричны потому, что почти не способны поставить себя на место других или принять чью-то точку зрения.

Для младенцев "с глаз долой" буквально означает "из сердца вон": предмет не просто исчезает из вида, он перестает существовать. Психика младенца не способна воспринять постоянство существования вещей. Пятилетний ребенок на это уже способен, но он еще не обладает умением создавать умственные представления, необходимые для понимания постоянства массы или объема предмета при видимом изменении его формы. Ребенок пяти лет (и меньше) не осознает, что количество воды, перелитой из широкого низкого стакана в узкий и высокий, остается неизменным, — он уверен, что воды "становится больше". Детям трудно различить видимость и реальность. Пиаже пришел к выводу, что реальность достигает индивида не извне, а изнутри, через его собственную логику, зависящую от структуры психики. По мнению Пиаже и других структуралистов, психика не является "чистой доской", как полагал английский философ Дж.Локк, она оперирует характеристиками внешней среды с позиций своего структурного развития. Образ реальности у ребенка — не пассивная копия, а активная реконструкция мира.

Интеллект и тесты интеллекта. В 1869 английский ученый Ф.Гальтон ввел в психологию методы статистического анализа. Гальтон приложил к измерению интеллекта математические методы и пришел к заключению, что интеллект передается по наследству. Вскоре в психологии началась эра тестирования. Французские ученые А.Бине и Т.Симон разработали шкалу измерения интеллекта для анализа умственных способностей нормального ребенка. Л.Термен, психолог, работавший в Станфордском университете (США), видоизменил эту шкалу применительно к американским условиям. Шкала Станфорд — Бине многие годы использовалась в Соединенных Штатах для тестирования школьников.

Психолингвистика: овладение языком. Речь — это способность, свойственная только человеку. Исследователи пытались доказать, что язык — не монополия людей; для этого шимпанзе обучали передавать сообщения, нажимая на клавиши компьютера. Но нажатие на клавиши в определенной последовательности вовсе не является доказательством того, что обезьяна овладела логическим синтаксисом языка и понимает его смысл.

Овладение языком начинает проявляться у ребенка в возрасте примерно одного года в виде "голофрастической" речи, или однословных предложений. К двум годам ребенок овладевает телеграфной речью типа "собачки нет". Когда одно и то же слово присоединяется к ряду других ("собачки нет", "печенья нет", "ботинка нет"), возникает "осевой" язык. К четвертому-пятому году дети словно чудом овладевают языком, хотя их никто не учит грамматике.

Двумя основными теориями развития языка являются эмпирическая (средовая), объясняющая усвоение языка научением, и "природная", объясняющая его врожденными механизмами.

Скиннеровская теория вербального поведения. Скиннер применил к развитию языка свою теорию оперантного обусловливания; согласно его взглядам, вербальное поведение, подобно всякому другому, возникает как следствие оперантного научения. Благодаря поощрениям (подкреплению) дети устанавливают связь между стимулом и реакцией. Используя дифференцированное подкрепление, родители контролируют произносимые ребенком звуки, награждая за правильные. Речь, таким образом, оказывается средством получения поощрений. Вербальное поведение обычно подкрепляется также в ситуациях, которые можно обозначить как "требование" (дети повторяют слова, связанные с удовлетворением их потребностей, такие, как "конфета" или "играть"), "касание" (дети усваивают слова, которые являются откликами на стимульные объекты или на предметы, которые они любят трогать), "эхо" (подражание речи окружающих) и "самопоощрение" (подкреплением служит удовольствие, которое получает ребенок от того, что он сам сказал).

Теория социального научения языку. Некоторые теоретики научения утверждают, что дети могут учиться, не получая подкрепления, а используя способности к подражанию, наблюдениям, моделированию, а также помогая взрослым или делая что-то за них. Однако моделирования и подражания явно недостаточно для овладения языком. С их помощью невозможно также объяснить скорость усвоения языка ребенком. Более того, детский язык отличается удивительной изобретательностью и новаторством, это не простое копирование того, что ребенок слышит от родителей и других взрослых.

Гипотеза о врожденной способности к языку. Видный сторонник этой гипотезы лингвист Н.Хомский считает, что человеческий мозг запрограммирован на овладение языком. Язык присущ только человеку как биологическому виду и является свойством всех представителей этого вида. Более того, во всех своих вариантах язык следует одной и той же базовой логической структуре, универсальному синтаксису — "глубинной структуре", которой не нужно обучаться, в отличие от "поверхностной структуры", т. е. специфических идиом конкретного языка.

Согласно Хомскому, тот факт, что одни и те же грамматические правила лежат в основе всех языков, можно объяснить лишь одной гипотезой: психофизиологические корреляты этих правил являются неотъемлемым свойством человеческого мозга. Мозг должен быть снабжен программным "устройством овладения языком", позволяющим ребенку строить фразы, которые он никогда ранее не слышал. Психика даже двухлетнего малыша структурирована таким образом, что дает ему возможность овладевать грамматическими принципами независимо от научения по типу стимул — реакция. Взгляды Хомского на врожденно существующую базовую грамматику хорошо согласуются с предложенной Э.Леннебергом биологической неврологической теорией языка. Однако ни одна психолингвистическая теория не получила до настоящего времени всеобщего признания.

Психодинамические теории личности. Исторические корни психодинамических теорий личности восходят к психоанализу Фрейда. Описывая топографию психики, Фрейд выделил три уровня — сознание, предсознание и бессознательное, причем бессознательное занимало наибольшее место и в его теории, и в научных изысканиях. Восприятие, мышление, память, намерение, воображение и т.п. относятся к сознательной стороне психики. Содержание предсознания может быть легко переведено в осознаваемую форму, подобно тому как человек сразу же осознает свое имя, как только его об этом спрашивают. Бессознательное состоит из инстинктивных побуждений, скрытых мотиваций и конфликтов, способных стать источником невротических мыслей и действий. Фрейд выделял два основных врожденного влечения: "эрос", т. е. ориентированный на воспроизведение жизни инстинкт, и "танатос" — разрушительный инстинкт стремления к смерти и физической агрессии. Любое влечение имеет побудительную силу; "цель", т. е. желание незамедлительного удовлетворения; "объект", посредством которого достигается удовлетворение; и "источник", т. е. орган, с которым он связан, например гениталии в случае полового инстинкта. Если инстинкты не получают удовлетворения естественным образом, они подавляются, сублимируются или направляются против собственного "Я". Например, если агрессивный инстинкт не разряжается, его давление может обратиться на "Я" и стать причиной суицида.

Фрейд выделял в структуре личности три части: "Ид", "Эго" и "Супер-Эго". Инстинкты непосредственно действуют на уровне "Ид" ("Оно"). Побуждения "Оно" имеют всецело бессознательную природу и находятся под влиянием "принципа удовольствия". "Эго" ("Я") как образующее начало личности относится к сфере действия "принципа реальности". "Я" имеет возможность различать фантазию и объективную реальность, тогда как "Оно" способно удовлетворять свои побуждения (например, сексуальные) в снах или фантазиях, одна из функций которых — "воображаемое исполнение желаний". Идеалы и нравственные принципы личности коренятся в "Супер-Эго" ("Сверх-Я"). "Либидо", базисная жизненная сила, служит энергетическим фактором для всех трех компонентов в структуре личности, однако, в соответствии с принципом "психической экономии", укрепление одной из частей личности истощает две другие. Конфликт между тремя компонентами может привести к психическим нарушениям, если сильное "Я", ядро личности, не имеет возможности удержать ее составляющие в состоянии гармонического равновесия.См. также ПСИХОАНАЛИЗ.

Защитные механизмы. При возникновении тяжелых психических проблем "Я" может бессознательно искать прибежище в "защитных механизмах", которые включают вытеснение, идентификацию, интроекцию, проекцию, смещение, сублимацию, перенос, замещение, конверсию и рационализацию.

Вытеснение — это результат конфликта между "Сверх-Я" и "Оно". Неудовлетворенные импульсы вытесняются в бессознательную часть психики. Однако вытесненные из сферы сознания чувства продолжают активно воздействовать на поведение человека. Со временем вытеснение может привести к чрезмерному усилению нормальных побуждений, разрушению баланса "Оно", "Я" и "Сверх-Я" и появлению невротических симптомов и отклонений в поведении индивида. "Лечение", по Фрейду, состоит в возвращении вытесненного материала на сознательный уровень, с тем чтобы пациент понял природу своих трудностей и за счет этого освободился от беспокоящих его симптомов и навязчивого поведения, которое он ранее не мог контролировать, даже если и признавал "неправильным".

Посредством сублимации подавленные сексуальные импульсы освобождаются от их специфического эротического содержания и, трансформируясь, направляются к новым, социально приемлемым целям.

Согласно Фрейду, идентификация представляет собой "первоначальную форму эмоциональной связи с объектом". Эмоциональная жизнь младенца заключается в полной идентификации с матерью и со всей окружающей средой. Первые годы жизни чрезвычайно значимы для отделения от среды и разделения тех свойств, которые принадлежат "Я", и тех, которые к "Я" не относятся (т.е. разделения субъекта и объекта). В норме "Я" становится все более и более дифференцированным, однако при таких заболеваниях, как шизофрения, наблюдается возвращение личностной идентификации в аморфное состояние. Будучи бессознательным психическим механизмом, идентификация позволяет принять в качестве собственных свойства или природу другого значимого индивида либо объекта (образа, символа, идеи и т.п.), а также переносить эти свойства с одного человека на другого.

Проекция заключается в приписывании другому человеку идей и импульсов, которые принадлежат самому субъекту. Психологический смысл проекции состоит в том, что осуществляющий ее индивид переносит на другого те из своих качеств, которые для него самого нежелательны. Именно благодаря механизму проекции человек обвиняет другого в собственных ошибках, превращая его в "козла отпущения". Однажды переведя во внешний план содержание проекции, индивид затем рассматривает его как возникшее вовне. Таким образом, с помощью проекции придается объективный характер, или видимость реальности тому, что является целиком субъективным.

Механизм смещения — еще одна форма устранения психологического дискомфорта, при которой эмоции переключаются (смещаются) на разнообразные объекты или идеи. Ученик, обвиняющий учителя в своей неспособности к учебе, или теннисист, сетующий на ракетку за собственные ошибки на корте, — все это примеры смещения аффекта с одного объекта на другой, с адекватного на неадекватный. Этот механизм, наблюдаемый как в норме, так и у психически больных, представляет собой уловку, посредством которой разум защищает себя от признания ошибок.

Смещение глубоких чувств (например, любви), направленное на других людей, Фрейд обозначал термином "трансфер" (перенос). В медицинской практике перенос на терапевта эмоционального отношения к значимым для пациента людям облегчает врачу процесс лечения. Психоаналитику перенос дает возможность завоевать доверие психически больного человека.

Если происходит смещение эмоции с объекта на объект, главным остается сама эмоция. Непроизвольным образом выбор объектов производится так, чтобы они успешно замещали один другой. Следовательно, смещение и выбор объекта — это два аспекта одного и того же процесса. Поскольку эмоция по сути остается одной и той же, ее сменяющиеся объекты могут успешно символизировать друг друга.

Конверсией называют преобразование болезненного эмоционального конфликта в соматический, социально приемлемый симптом. Посредством этого механизма индивид получает возможность оставаться в гармонии с реальностью и даже удовлетворять бессознательную потребность освободиться от напряжения, возникшего из-за внутреннего конфликта. У матери, раскаивающейся в том, что она ударила ребенка, может возникнуть полная потеря чувствительности в ударившей руке. За конверсионной истерией стоят бессознательное чувство вины и потребность в наказании. В данном чисто мазохистском защитном механизме внешний физический симптом, весьма болезненный, но вызывающий сострадание, облегчает бессознательную, но столь же болезненную внутреннюю борьбу.

Согласно Фрейду, в норме индивид успешно проходит следующие четыре основные стадии психосексуального развития: оральную, анальную, фаллическую и генитальную. Задержка развития на любой из этих стадий ведет к определенным личностным особенностям, а нередко и к психическим расстройствам. Например, агрессивность является определяющей чертой "анально-садистского" типа личности. Проблемы, возникающие на фаллической фазе психосексуального развития, ведут к т.н. эдипову комплексу и часто сопровождаются неврозами.
Психическое развитие человека может рассматриваться в терминах "Я-идентичности" ("самотождественности"), или того, что последователь Фрейда Э.Эриксон называл кризисом идентичности. Эриксон выделял восемь стадий развития идентичности личности с соответствующими альтернативными вариантами разрешения психосоциальных кризисов идентичности на каждой из этих стадий

Два других представителя т. н. культурологической школы психоанализа, Хорни и Салливан, подчеркивали социально-культурные детерминанты личности. Салливан, например, назвал свой подход "межличностной" теорией психиатрии, превращая тем самым психиатрию в раздел социальной психологии. Определяя личность как "относительно устойчивый образец повторяющихся межличностных взаимоотношений", Салливан искал причины психических нарушений в культуре.

Тенденция социального подхода к объяснению личности прослеживается в движении, которое получило название "третьей силы в психологии". Такие психологи, как Р.Мэй, К.Роджерс, Э.Маслоу, В.Франкл и Г.Олпорт, подчеркивали необходимость рассмотрения человека как целостного существа, составляющего здоровую, гармоническую, нормальную личность. Используя "целостно-динамический подход", Маслоу предложил теорию самоактуализации личности, согласно которой зрелость человеческого индивида наступает в процессе реализации его личностного потенциала. Невроз же возникает как следствие несостоявшегося личностного роста. Маслоу выделил два уровня мотивации, основанные на двух классах потребностей: низших (дефицитарных) и высших (связанных с личностным ростом). Он различал четыре вида дефицитарных потребностей (в восходящем порядке): 1) физиологические потребности, или потребности выживания (еда, секс, сон и т.д.), 2) потребность в безопасности, 3) потребность в любви и сопричастности (потребность в друзьях и знакомых), 4) потребность в признании (самоуважении). Среди потребностей, связанных с личностным ростом, выделены: 1) потребность в самоактуализации (раскрытии личностного потенциала), 2) желание знать и понимать (когнитивный импульс), 3) эстетическая потребность (стремление к красоте и гармонии). Потребности, связанные с личностным ростом, являясь главным мотивирующим фактором собственно человеческого поведения, не могут, однако, реализоваться прежде дефицитарных потребностей. Удовлетворяя последние, мы снимаем психологическое напряжение и восстанавливаем наше равновесие (гомеостаз), но напряжение, возникающее вследствие потребности в личностном росте, скорее всего усиливает ощущение полноты жизни. Таким образом, личностный рост, или самоактуализация, является критерием психического здоровья. Это соответствует концепции "полностью функционирующей личности", предложенной Роджерсом, и понятию "реализации смысла жизни" Франкла.

Конституциональные типологии личности. Юнг разделил людей на интровертов и экстравертов, иными словами — на замкнутых (склонных к самоанализу) и общительных (нерефлексивных). Введенные Юнгом понятия стимулировали интерес к типологизации личности. Некоторые исследователи сопоставили особенности телосложения с определенными личностными типами. Специалист по патопсихологии Э.Кречмер соотнес "эстетическую" телесность (длинное худощавое тело) с "шизоидной" личностью (склонной к шизофрении), а "пикническую" телесность (полное тело) с "циклотимической" личностью (склонной к маниакально-депрессивному психозу). Классификация Кречмера легла в основу конституциональной психологии У.Шелдона (см. выше в разделе Мотивация).

Поведенческие теории личности. Согласно Скиннеру, поведение человека управляется окружающей средой, а не внутренними силами. Каждый индивид находится под контролем случайных обстоятельств, подкрепляющих его поведенческие реакции. Вместе с тем Скиннер — оптимист, так как уверен в том, что человек в состоянии правильно организовать ту среду, которая его контролирует; следовательно, человек может творить и переделывать собственную натуру и делает это постоянно, хотя и не прямым, а опосредованным — через среду — путем.

Иную теорию социального научения предложил А.Бандура. Основные положения этой теории сводятся к следующему. Люди непосредственно контролируют собственную судьбу. Влияние на них подкрепления зависит от внутренней регуляции. Такие внутренние факторы, как самосознание, целеустремленность и самоподкрепление, позволяют человеку регулировать, предвидеть и направлять внешние воздействия. Как и в норме, в случаях психической патологии поведение формируется в результате научения, а потому "аномальное поведение" и "дурные привычки" — это по сути дела одно и то же. Используя методы модификации поведения в сочетании с упражнениями по развитию самоосознания и саморегуляции, можно заменить "плохие" привычки "хорошими", а аномальное поведение — нормальным.

Медицинская модель душевных болезней основана на утверждении, что психическая болезнь подобна физической и ее можно вылечить с помощью лекарств. Однако существуют аргументы в пользу мнения, что психические болезни — это функциональные нарушения, обусловленные эмоциональными жизненными проблемами (за исключением органических психозов). Сторонники этой точки зрения отнесут шизофреников к категории людей, испытывающих серьезные эмоциональные трудности, и вот почему: фактически не существует классических шизофреников, описанных в учебниках; универсальных симптомов шизофрении не выявлено, четкость в ее определении отсутствует; различные идиосинкразии можно назвать и (ошибочно) называются шизофреническими; органические заболевания поддаются медикаментозному, хирургическому или иному физическому способу лечения, но в случае шизофрении применение лекарственных препаратов сочетают с психотерапией; наконец, если неврозы и такие психозы, как шизофрения, — настоящие органические болезни, то было бы возможно их одновременное проявление, чего фактически не происходит. Есть и такой аргумент в пользу того, что шизофрения является скорее эмоциональной проблемой, чем органической болезнью: ее аналоги не встречаются у животных. Однако сторонники медицинской модели, весьма многочисленные, могут указать на то, что при шизофрении и других психических болезнях определенные лекарственные препараты оказывают лечебный эффект; кроме того, выявлена семейная предрасположенность к шизофрении, т. е. важна роль генетических факторов в ее развитии; наконец, эта модель рассматривает шизофрению как группу заболеваний, различающихся по своим причинам, генетической предрасположенности и провоцирующим факторам.

Тревожность принимает различные формы (в том числе подавленную тревогу), и не исключено, что разные ее виды качественным образом отличаются друг от друга. Например, тревожность, которой страдают невротики, по-видимому, отличается от той, которой подвержены больные шизофренией, так как успокоительные средства типа хлордиазепоксида (либриума) и диазепама (валиума) эффективны в отношении тревожности невротической, но не шизофренической.

Собаки имеют хвосты.

Львы имеют хвосты.

Следовательно, собаки — это львы.

Их этого примера видно, что больным шизофренией трудно отсеивать несущественное, и потому они легко объединяют понятия, предметы или явления по случайным признакам. Это составляет также одну из форм неизбирательного мышления. Отмечая, что неизбирательное мышление при шизофрении отличается слишком высоким уровнем обобщений и что эта особенность в норме наблюдается у детей, ведущий специалист по шизофрении С.Aриети назвал его "палеологическим", сравнив с мышлением людей до возникновения письменности. Больные шизофренией патологически буквальны в интерпретации афоризмов или морали произведения, что свидетельствует о неспособности к абстрагированию, или, иными словами, о сугубо конкретном мышлении. Шизофреническое рассуждение не выдерживает критики из-за непоследовательности и отсутствия логики — проявлений неустойчивости ассоциативных связей. Еще одна особенность мышления таких больных — утрата основных ранее усвоенных установок. Вероятно, шизофреники неспособны переносить свой прошлый опыт в настоящее: они трактуют знакомые ситуации как совершенно новые.

Поскольку шизофрения оказалась таким сложным явлением, выдвигалось много теорий о ее природе и причинах. Генетическая теория видит их в наследственном факторе. Тесно связанная с ней теория предрасположенности к стрессовым расстройствам объединяет конституциональную предрасположенность со стрессогенной ситуацией в окружающей среде. Социокультурные концепции усматривают причину нарушений в семейном или других культурных факторах. Например, согласно теории "двойной связи" Г.Бейтсона, симптомы шизофрении отражают попытку избежать невыносимой тупиковой ситуации, при которой необходимо сделать выбор из взаимоисключающих альтернатив равной силы и в равной мере неприемлемых. Биохимическая теория (дофаминовая гипотеза) видит причину шизофрении в избыточной продукции в мозге нейромедиатора дофамина. Считается, что эффективность антипсихотических средств, прежде всего производных фенотиазина, связана с их способностью блокировать рецепторы дофамина и тем самым препятствовать проявлению его действия. Эти средства поразительно быстро снимают острые симптомы и приводят к ремиссии, но не излечивают заболевания.